Как устроен этот мир

Глубинные связи современного мира видны в мелочах. Вот, к примеру, простая русская женщина покупает на улице у кавказца-лоточника бананы для своего единственного ребенка. Две страницы о том, что кроется за этой картинкой, — минимум, по-хорошему хватило бы и на пару монографий, если вникать в детали. Социолог и историк Георгий Дерлугьян, профессор Северо-Западного университета в Чикаго, видит за ней эквадорских крестьян, работающих на плантациях транснациональной компании, океанские перевозки, упадок отечественной промышленности, потоки мигрантов... В ней сплетается десяток мировых трендов: от рыночной глобализации и разнонаправленных демографических процессов до мирового экологического кризиса. Уметь увидеть все хитросплетения реальной мировой паутины с высоты птичьего полета — редкое качество. Еще реже появляются книги, в которых об этом говорится ясным языком без всевозможных идеологических наворотов. Книга Дерлугьяна — собрание эссе, написанных в последние годы. Охват — от истории острова Пасхи до нынешней политической ситуации в России, от польской геополитики до национальной гордости грузин. Не остались без внимания и «вечные сюжеты» — отношения России и Запада, проблема советского наследия и советский опыт модернизации. Доступно, «глянцево» написанные «Страсти по модерну» и «Конец знакомого мира» сменяют почти академические эссе об истории идей в XX веке и современном обществознании. Дерлугьян видит современность как переходный этап к миру прин­ципиально новому. Трудно даже сказать, завершится ли этот переход успехом — не исключено, что прекрасный новый мир покажется нам отвратительным. Сравнить этот переход можно разве что с неолитической революцией, когда люди впервые начали возделывать землю и разводить скот. И минувшие десять тысяч лет подавляющая часть человечества так и жила в этом «постнеолите». Перемены начались с промышленной революции в Европе и к концу XIX века охватили весь мир. Сегодня традиционное хозяйство почти исчезло, все так или иначе вовлечены в мировую экономику. Мир вступает в новую фазу, и великие кризисы и катастрофы XX века — лишь свидетельства необратимости перемен и предвестники новых трансформаций. Социальные, культурные, политические, экономические и даже военные механизмы, обеспечивавшие стабильность человеческих обществ в прошлом, отказывают. Повсеместно возникают всякого рода «костыли», призванные гарантировать стабильность и управляемость общества ?— идеологии, бюрократические системы как на местном, так и на глобальном уровне. Бьются за место под солнцем и традиционные религии, устаревшие идеологии, национальные государства, империи и осколки былых империй... Мир в изображении Дерлугьяна похож на бешеный поток, стремящийся в неведомое. Автор не делает предположений и не строит прогнозов, он просто показывает наше место в этом потоке.